На лимане. Очаковская быль

В один зимний вечер мы собрались — соседи — побеседовать, вспомнить прошлое. Разговор зашёл о погоде, начали мечтать, как будем весной ловить рыбу. Затем Василий Павлович предложил:

- Давайте расскажем про что-нибудь значимое, интересное, такое, что запомнилось на всю жизнь.

- А что же его рассказывать? — спросил седой Михаил Потапович. Он задумался, пошкреб лоб. — Разве вот это.

Довелось мне с группой молодых парней возвращаться из Очакова домой в Васильёвку. Как сейчас помню, было это 7 марта 1947 года. Тогда, когда лёд сковывал лиман, мы шли пешком до Очакова, а через фарватер перелазили на животе по небольшим льдинам, которыми их разбивал криголам. Прошли те времена. Теперь не то — мы, тавричане, пользуемся катером, а по суше подвозит автобус.

В полдень мы стали на лёд. У моих попутчиков — молодых ребят — были коньки. Конечно, они могли бы поехать, но я попросил их идти пешком, пока не догоним группу людей, которая продвигалась по кризе впереди, примерно на километр.

Только-что отошли от берега, как подул свежий южный ветер, из моря воду повлекло на лиман. Вода начала покрывать лёд, а он в этот момент, как вы сами знаете, очень быстро тает.

- Ребята, идём прямо к берегу (то есть к Покровским Хуторům, а до них восемь километров), - крикнул я. Мы развернулись на 180 градусов, дошли до буйков, что стоят на фарватере. Вдруг увидели чёрное пятно на льду.

- А ну, Вася, попробуй штриком — так мы называли палку с гвоздиками, - что это за штука? — предложил Пётр.

Не успел Вася ударить, как штричка пронзила лёд насквозь. Я хотел обойти это проклятое место, да не успел, что-то зашумило подо мной, и я оказался в холодной воде. Мысли в такой момент, как говорят, летят очень быстро. Вдруг промелькнула мысль, что надо взяться за кромку льда и бить ногами по воде. Так я и сделал, и быстро выбрался на лёд. Стою мокрый, тяжёлый, а ребята боятся, что провалятся вместе со мной, убегают от меня.

Недолго и прошли, как вновь я оказался в воде. Новое положение было намного хуже, лёд ломается, выбраться никак не могу, а ребята побежали.

- Товарищи, что же вы кидаете меня? — крикнул я. А вот вернулся Пётро, подавал мне палку и я выбрался на лёд. Видовище было не из приятных: из меня течёт вода, стучат зубы, хочется плакать. За те несколько секунд в памяти пронеслось всё моё житьё-бытье. А как же дети, жена без меня в такой тяжёлый час? До берегa оставалось километра три. Вот уже видно людей, которые ходили по берегу, а помочь нам ничем не могли. Лёд быстро таял, вокруг нас образовалось множество провалов. Пришлось лечь и катиться, потому что лёд уже держал человека. Когда же доползли до берега, то и здесь лёд разошёлся, было невозможно ни перепрыгнуть, ни устоять на месте. Но вот его сорвало от берега, и льдины возле нас соединились. Проваливаясь по пояс в воду, мы едва добрались до песчаного берега.

А группа людей, которая шла впереди нас, ещё стояла на льду перед разводом. Их начали спасать только вечером: стелили доски, добирались до них, привязывали канатами и тащили на берег. Одна из женщин не выдержала таких испытаний и умерла ещё тогда, когда её вытаскивали из воды.
Всех спасённых добрые люди распределили по домам, и хоть было голодно, накормили, растёрли водкой. Спасённые и плакали, и смеялись, радуясь своему счастью. Меня взяла к себе добрая женщина — Мария Силецкая, накормила, переодела в сухое и тёплое, а сама побежала спасать женщин. Великая душа была у этой женщины.

Давно это было, но и сейчас хочется кричать всем: «Люди, не становитесь на лёд, если не знаете, прочен ли он. Родители, берегите детей, не выпускaйте их в непогоду и на весне на лёд!»

… Михаил Потапович замолчал, а мы ещё долго сидели молча под впечатлением от прослушанного. Каждый думал о своём. И, видимо, долго так сидели, да внучок Михаила Потаповича включил приёмник, из которого послышались слова о трудовой славе наших современников, о величии задач, которые поставил перед партией и народом XXV съезд КПСС.

Г. Ищенко 1976 г.

Подготовил Сергей Кузнец
Газета «Очаковская неделя» №107 от 10.05.2021